Он шел по каменистой осыпи. Каждую минуту у него за спиной вниз, в пропасть, срывались лавины камней и грязи, грозя увлечь его за собой. Он сбился с пути, но цель была ясна, и остановить его было уже невозможно. Темное пятно богомерзкого племени должно было быть стерто с лица земли. «Орки, — подумал он и крепче сжал рукоять своего меча, — больше вы не будете убивать и грабить, никогда». Наконец, опасный участок кончился, и он вышел на небольшое плато, трава на нем была выжжена солнцем, мелкие кустики изломаны и втоптаны в землю. Недавно здесь прошел крупный отряд. Увидев следы, Он приободрился и прибавил ходу.

Прошло несколько дней пути. Местность была безжизненна, даже пения птиц не было слышно. «Убийцы, — с ненавистью прошептал Он, — и за это вы ответите». Он шел по долине, со всех сторон окруженной скалами, карта была бесполезна — из этих мест не возвращался ни один смельчак. Он был уверен, что тоже останется здесь, но и это не могло его удержать — он давно потерял все, что вообще можно было потерять. Месть стала смыслом его жизни, местью он жил все эти годы, месть не давала ему умереть от горя, месть помогала ему выжить во всех битвах, месть питала его силой. И пока он не отомстит, ни один клинок не пробьет его доспех, ни одна стрела не найдет его сердце.

Два года ему понадобилось, чтобы выйти на след орков, и с тех пор зловещая тень искала вход в долину, где стоял, скрытый от взглядов других, единственный город орков.

Он вышел к широкой и быстрой реке. Следы отряда уходили на север, туда намеревался идти и он. Он плеснул на лицо водой из реки и пошел дальше. Вскоре на крутом берегу реки показалась орочья стоянка. «Строят переправу, — подумалось ему, — тем лучше — будет время отдохнуть». Он пошел вверх по склону, прячась за редко стоящими деревьями от зорких разведчиков. Он добрался до небольшого леска. Пройдя несколько шагов, он увидел неприметную пещеру. Внутри, растянувшись на истлевших костях, лежал огромный монстр. Тело его покрывала густая черная шерсть, огромные бивни украшали ужасную голову — это был мракорис. «Что этот меховик делает в моей пещере?» Он достал меч и прыгнул в сторону монстра. В мгновение ока клинок оказал в горле монстра.

«Вот тебе и мясо, и одеяло», — подумал он. Много дней он не разговаривал ни с кем, кроме самого себя. Он сам себе отвечал, сам над собой шутил, сам себе рассказывал истории. Наверное, он сходил с ума, но теперь это его не особо волновало — цель была слишком близка, чтобы думать о таких мелочах. Он провел несколько дней в своем новом доме, мяса убитого монстра хватало, но одиночество все сильнее давило на него. Несколько раз он подходил к лагерю и с трудом удерживался от соблазна напасть на отряд прямо сейчас. Но чувство долга удерживало его от неразумных поступков. Через два дня мост был завершен, и орки двинулись вперед. Подождав до полуночи, он двинулся по следам.

Еще несколько дней преследования, и перед ним, спрятанный в узкой лощине, показался город орков. Он оглядел лощину в поисках удобного места битвы и, наконец, увидел то, что нужно — маленькую площадку, отделенную от всего города каменной стеной. Посреди нее стоял большой идол. Он отошел от края лощины, уселся в тенек на камень и стал ждать утра — перед смертью ему все же хотелось увидеть солнце.

Наконец, первые лучи солнца пробили ночь. Он прокрался к краю лощины и спрыгнул на площадку с идолом. «Прекрасное место для братской могилы», — сказал он и зло усмехнулся. Он достал клинок и спрятался за идолом. Через несколько часов к идолу подошли первые жертвы — группа шаманов пришла на утреннюю службу своему мерзкому богу. Первый шаман даже не понял, что произошло — клинок с шипением прошел через незащищенную плоть. Еще трое колдунов спешно принялись творить заклинание. Он резко подался вперед и разрубил всех трех одним ударом. Четвертый шаман, сверкая пятками, бежал в сторону города. «Ну, беги, беги — все равно все здесь поляжем», — пробормотал он и нервно засмеялся. Он встал в боевую стойку и стал ждать. Через несколько минут дорога покрылась облаком пыли — воинство орков спешило наказать незваного гостя. Битва продолжалась много часов. Он потерял счет времени и убитым врагам. Наконец битва стала подходить к концу. Перед ним стоял огромный орк в черных доспехах. Он поднял меч и указал им на орка.

— Я помню тебя. Сегодня судьба рассудит нас, детоубийца!!! — прокричал он.

Они бились, а остальные орки стояли и смотрели на битву своего короля — обычай боя не позволял вмешиваться в священный поединок. Меч рассек топор, разрубил доспех и уперся в горло королю орков.

— Агдангх норг рагхаг, Медразх, — гордо бросил орк. (Рази без пощады, Мясник.)

Он зловеще засмеялся и отсек орку голову. Тут же несколько стрел вонзилось ему в горло. Два топора ударило ему в грудь. Он продолжал смеяться. Он осел на колени и взял в руки клинок.

— Пусть клинок продолжает мою Месть, пусть моя ненависть уйдет в клинок, — хрип вырвался из его горла, изо рта вырвался ручеек крови, — и пусть тому, кто найдет мой меч, повезет больше.

Орки медленно подходили к двум трупам. Одни унесли своего господина, другие столпились вокруг павшего героя, они рубили его труп топорами. Желая удостовериться, что Мясник мертв. Так оркское племя избавилось от своего проклятья. Они заплатили слишком большую цену — вся площадка в несколько слоев была покрыта мертвыми орками.

Так Великий Клинок Уризель попал к оркам. Так пал один величайших героев Миртаны. Так свершилась величайшая месть.